Александр Куприн - потомок татарского князя

Куприн был самым колоритным и рисковым среди русских писателей начала XX столетия. Он был способен подняться в небо на аэроплане и, облачившись в водолазный скафандр, опуститься на морское дно. Он обожал цирк, его боготворили легендарные силачи – чемпионы мира по борьбе Поддубный и Заикин. Желтая пресса взахлеб писала о его кутежах и экстравагантных выходках. И действительно, чтобы заслужить поцелуй капризной дамы, он мог, не раздумывая выпрыгнуть из окна

Бравый подпоручик
Знаменитый писатель появился на свет 26 августа 1870 года в небольшом городке Наровчате Пензенской губернии. Отец его, Иван Иванович Куприн, был мелким чиновником. Мать, Любовь Алексеевна, происходила из древнего рода обедневших татарских князей Кулунчаковых, которые пришли на Русь в середине XV столетия.

Саше исполнился год, когда умер от холеры отец. Семья осталась без средств к существованию. После долгих мытарств и унижений Любовь Алексеевна добилась для себя и четырехлетнего сына места во Вдовьем доме в Москве. В этой обители богомольных старушек шаловливому мальчугану жилось тоскливо.

Когда Саша немного подрос, мать стала брать его с собой к пензенским подругам, жившим с мужьями в Москве. Эти визиты причиняли мальчику немало страданий. Ему было нестерпимо больно видеть, как его гордая мать, которую он боготворил, заискивает перед богатыми знакомыми, стараясь заручиться их покровительством.

Шло время. Любовь Алексеевна больше не могла держать подрастающего сына в «старушечьем царстве». Шести лет он был отдан сначала в сиротское училище, а затем поступил в кадетский корпус. Военная карьера могла обеспечить ему сносное существование и достаточно высокий социальный статус.

Годы суровой муштры в кадетском корпусе, а затем в юнкерском училище закалили юношу. Двадцатилетний подпоручик Куприн, закончивший Александровское юнкерское училище «по первому разряду», был отменным строевиком, великолепным гимнастом и ловким танцором. Правда, в его кровь уже проник сладкий яд сочинительства, но первая проба пера – откровенно слабый рассказ, напечатанный в одном из журналов, – принесла ему лишь сомнительную славу в среде товарищей да дисциплинарное взыскание со стороны начальства.

Куприн получил назначение в пехотный полк, расквартированный в глухом провинциальном городке Подольской губернии. Бесконечные занятия с солдатами ружейными приемами и шагистикой, стрельбы, попойки в офицерском собрании, короткие романы с полковыми дамами…

Чтобы выбраться из этой засасывающей трясины, Куприн решает поступить в Академию Генерального Штаба и отправляется в Петербург. Но судьба была к немее неблагосклонна. По дороге в столицу в Киеве, в плавучем ресторане у молодого офицера происходит ссора с полицейским приставом. Недолго думая, подпоручик, неплохой борец и гиревик, перебрасывает пристава через перила прямо в Днепр. Из-за этого инцидента по приказу высокого начальства Куприн лишается права поступления в Академию. Возвратившись в полк, он подает прошение об отставке.

Чем только не пришлось заниматься ему следующие несколько лет! Он работал репортером в небольших газетах, занимался перевозкой тяжестей, разводил табак, служил в театре актером и суфлером, изучал зубоврачебное дело, был псаломщиком, даже пытался постричься в монахи. Жизненный опыт, полученный в эти «пестрые» годы, был неоценим для писателя.

Первый брак
В начале 1902 года в жизни Куприна произошло важное событие – он женился на Марии Карловне Давыдовой, дочери известной издательницы. Куприн обожал жену, высоко ценил ее литературный вкус, всегда прислушивался к ее мнению. Порой советы Маши помогали ему избегать ситуаций, которые могли поставить его в неловкое положение.

Работая над первыми главами повести «Поединок», Куприн в монологе одного из своих героев практически дословно воспроизвел отрывок из «Трех сестер» Чехова. Когда жена обратила его внимание на эту оплошность, Куприн, вспыхнув, как порох, порвал рукопись в клочья.
В течение нескольких недель Маша тайком от мужа склеивала обрывки рукописи. Работа была кропотливой и удалась ей только потому, что она хорошо знала содержание всех глав. Прошло несколько месяцев, и как-то Куприн смущенно заметил жене, что, наверное, поторопился, уничтожив рукопись. Улыбнувшись, она вынула из бюро аккуратно склеенные главы и протянула их несказанно обрадованному мужу. Но пути Господни неисповедимы. Именно эта повесть позднее сыграла роковую роль в их семейных отношениях.

Жестокий шаг
Хотя в недостатке любви и внимания к супруге Куприна упрекнуть было трудно, их совместная жизнь мало походила на идиллию. Слишком уж разными людьми они были. Мария Карловна, женщина светская и честолюбивая, задалась целью обуздать буйный нрав мужа и сделать его модным писателем. Александр Иванович, однако, в салонах чувствовал себя неуютно, предпочитая им шумную богемную обстановку недорогих ресторанов, трактиров и погребков. Только там, уверял Куприн жену, он мог отдохнуть душой. Да и типажи попадались там интересные. Мог ли настоящий бытописатель пренебречь этим?

Пусть так, нехотя соглашалась Мария Карловна, но разве подобает тонкому художнику, одному из самых известных писателей России устраивать пьяные дебоши в злачных местах? Вот ведь газеты пишут: «Писатель Куприн облил горячим кофе драматурга Найденова и разорвал на нем жилет», «Куприн приткнул вилкой баранью котлету к брюху толстяка поэта Рославлева, при этом стал ее резать и есть, после чего оба плакали».

Александр Иванович низко опускал голову. Многое из того, о чем писали газеты, было правдой. Знал он за собой и другой грех – неусидчивость и неорганизованность. Марии Карловне приходилось прибегать к весьма неординарным способам воздействия на супруга, чтобы усадить его за письменный стол.

Работа над уже упоминавшейся повестью «Поединок» из-за постоянных загулов Куприна затягивалась, и Мария Карловна, потеряв терпение, пошла на довольно жестокий шаг. Она, по сути, выгнала Куприна из дома, заставив снять «холостую» квартиру, где он должен был работать над повестью. Навещать ее и их маленькую дочку Люлюшу он имел право, лишь предъявляя новые страницы рукописи.

Однажды он принес ей часть старой главы. Утром она заявила, что обманывать ее ему больше не придется. И распорядилась на внутренней двери кухни укрепить цепочку (Куприн являлся домой с черного входа, так как для общих знакомых они с женой были в ссоре). Теперь прежде, чем попасть в квартиру, он должен был просовывать рукопись в щель двери и ждать, пока жена просмотрит ее. Если это был новый отрывок, она открывала дверь.

Однако работа у Куприна продвигалась медленно, а видеть семью хотелось, поэтому он опять пошел на «подлог». И снова бдительная супруга уличила его в обмане. Последовала унизительная для Куприна сцена. Несмотря на его мольбы, жена дверь ему так и не открыла. Это было началом конца. Еще несколько раз супруги сходились и расходились. Постепенно они становились чужими людьми. Связывала их только дочь – Люлюша.

И вот здесь в судьбу Куприна вмешалось само Провидение. Во время болезни дочери Мария Карловна пригласила свою подругу детства Елизавету Морицевну Гейнрих. Лиза очень привязалась к девочке. Та отвечала ей взаимностью. Обрадованная Мария Карловна предложила подруге переехать к ней и присматривать за дочерью.

Второй брак
Куприн влюбился в Елизавету Морицевну без памяти и объяснился ей в любви. Первым чувством, охватившим Лизу, была паника. У нее и в мыслях не было разрушать семью подруги, хотя в ней уже зарождалась та самоотверженная любовь, которой она впоследствии посвятила всю жизнь. Она уехала из Петербурга. Куприн, потерявший, как он считал, все надежды на счастье, пошел вразнос и пил сильнее, чем когда бы то ни было.

Его близкий друг, Ф.Д.Батюшков, видя, как Куприн губит здоровье и талант, нашел Лизу в один из провинциальных городов и убедил в том, что разрыв Куприна с женой все равно окончателен и что ему нужен рядом именно такой человек, как она. Но Лиза выставила условия: Куприн должен перестать пить и поехать лечиться в Гельсингфорс. Весной 1907 года Куприн и Елизавета Морицевна отправились в Финляндию.

Соблазнительно, разумеется, написать, что любовь сделала Александра Ивановича другим человеком, и он совершенно избавился от пристрастия к спиртному. Но это было бы неправдой. Порой он, как и встарь, любил провести время в ресторане в шумной компании приятелей за стаканом «быстрого напитка». Так называл Куприн водку за ее свойство быстро исчезать под веселые тосты собутыльников. Следует, однако, признать, что такие загулы бывали значительно реже, чем прежде.

Куприны покупают домик в Гатчине под Петербургом и переезжают туда вместе с маленькой дочкой Ксенией. Александр Иванович много и плодотворно работает. Однако время для встреч с друзьями по-прежнему находит. Только приезжают они теперь к нему в Гатчину. Когда у ворот появляются две гигантские фигуры борцов Заикина и Вахтурова, Куприн кричит домашним: «Молоток!» – и вооруженный инструментом, спешит к воротам. Дело в том, что легко открывается только одна половина ворот. Ваня Заикин с трудом еще может в нее протиснуться, а вот стотридцатикилограммовый Коля Вахтуров – никак. Для него и приходится открывать вторую половину.

Ближе всего из цирковых артистов Куприн сошелся с Иваном Заикиным. И когда тот увлекся воздухоплаванием, стал первым пассажиром, поднявшимся с Заикиным на его аэроплане. Случилось это в ноябре 1910 года в Одессе. Правда «вояж» закончился неудачно. Ветер понес их «Фарман» на собравшихся внизу людей. Заикин пошел на опасную посадку: машина врезалась левым крылом в землю метрах в двадцати от публики. Заикин пострадал довольно серьезно. Куприн отделался ушибами.

Война и эмиграция
Начало I Мировой войны Куприн встретил в Гатчине. Как офицера его мобилизуют, но посылают не на фронт, как он хотел, а на север Финляндии, где он обучает новобранцев. Однако Куприн уже не тот, что в молодости: его одолевает одышка, порой сдают нервы. Весной 1915 года он возвращается в Гатчину к семье. Устраивает в своем доме скромный, на десять коек, госпиталь, но вскоре его средства иссякают.

Революция и гражданская война вконец подкосили материальное положение семьи. Денег не хватает даже на пропитание. Выручают сад и приусадебный участок, на котором Куприн теперь вместо редких цветов и экзотических овощей и фруктов выращивает картофель.

Чувство юмора не изменяло Куприну даже в эти трудные дни. Вечера он коротал с соседями за преферансом. Тайным знаком, приглашавшим партнеров расписать пульку, служил пиратский флаг, который Куприн вывешивал на близлежащей мусорной куче. Впрочем, жестокая реальность постоянно напоминала о себе. Как-то июньским вечером 1918 года как раз во время игры в преферанс Куприн был арестован революционными матросами и несколько суток провел в помещение петроградского трибунала. К счастью, был отпущен.

Осенью 1919 года Гатчину заняли белые. Вместе с отступающей армией Юденича Куприн оказался в Эстонии. Затем была Финляндия. Окончательно обосновалась семья в Париже. Началась долгая полоса эмиграции.

Зарабатывать на жизнь писательским трудом оказалось для Куприна непосильной задачей. Работалось ему тяжело. Теряющий силы и здоровье Куприн все чаще впадал в депрессию. Настроение немного поднималось лишь в бистро за стаканом дешевого красного вина. Заботы о насущных нуждах семьи взяла на себя Елизавета Морицевна, но без особого успеха: ее небольшая переплетная мастерская прогорела, то же случилось с маленьким писчебумажным магазинчиком и крошечной библиотекой, располагавшейся прямо в их квартире. Куприны теперь жили почти исключительно на пожертвования частных лиц. Дочь Ксения работала манекенщицей и иногда получала крошечные роли в кино. Реально помочь родителям она не могла.

Возвращение на родину
К середине тридцатых здоровье Куприна значительно ухудшилось. Он был очень слаб, терял зрение и память. Только любовь и самоотверженность Елизаветы Морицевны поддерживали его. Но и ее силы были на исходе. Переговоры о возвращении на Родину, которые она вела в тайне от всех, в конце концов, увенчались успехом. Им были выданы советские визы. Многие эмигрантские газеты клеймили Куприна как отступника. Но люди, хорошо знавшие его, судили иначе.

Вот мнение известной писательницы Н.А.Тэффи: «Его уход – не политический шаг. Не для того, чтобы подпереть своими плечами правительство СССР. И не для того, чтобы его именем назвали улицу или переулок. Не к ним он ушел, а от нас, потому что ему здесь места не было. Ушел обиженный. Ушел, как благородный зверь, - умирать в свою берлогу. Не он нас бросил. Бросили мы его …»

Приезд в Москву Куприна был обставлен весьма пышно. Торжественную встречу на Белорусском вокзале возглавил первый секретарь Союза писателей СССР А.Фадеев. Официальная пропаганда трубила о том, как потрясли старого писателя гигантские перемены за прошедшие двадцать лет. Вряд ли практически ослепший, почти полностью потерявший память Куприн способен был осознать эти изменения. И все же он был счастлив вернуться на Родину. Теперь, на закате дней, он, должно быть, испытывал то же чувство облегчения, которое переживал маленьким мальчиком в мрачном Вдовьем доме, дождавшись возвращения матери.

Куприну были созданы все условия для спокойного комфортного существования. Но Александр Иванович был уже очень болен. После операции по поводу рака пищевода ему суждено было прожить меньше двух месяцев. Безотлучно сидевшей у его постели Елизавете Морицевне он шептал: «Я знаю, что иногда схожу с ума и бываю тяжел, но милая, будь со мной милостива». Он ушел из жизни 25 августа 1938 года.

Когда-то в молодости, заболев, Куприн говорил, что, умирая, хотел бы, чтобы любящая рука держала его руку до конца. Что ж, его желание исполнилось …

Александр ЗУБКОВ

Комментарии к статье

Добавить комментарий

23 Апреля 2024

Ваше имя*

E-mail

Код подтверждения

Текст комментария*