Иван Бунин. Судьба вечного странника.

Талант его уподобляли «матовому серебру», язык – «ледяной бритве». Удивительной была судьба этого человека. Первый русский нобелевский лауреат в области литературы, он не закончил и полного курса гимназии. Потомок древнего дворянского рода – никогда не имел своего дома. В его жизни было немало женщин, но, обозревая в старости свой донжуанский список, он вспоминал не победы, а упущенные возможности и сожалел о них едва ли не горше, чем о ненаписанных книгах

Ранние годы

Иван Алексеевич Бунин родился 10 (23) октября 1870 года в Воронеже. Корни его семьи уходили в XV век. Бунин гордился своими предками, но особенно любил вспоминать о родстве с великим поэтом В.А. Жуковским, незаконным сыном Афанасия Бунина и турчанки Сельмы.

Отец писателя, Алексей Николаевич, был личностью колоритнейшей. Обожал охоту и слыл лучшим стрелком в округе. Любил петь старинные романсы под гитару. Эти увлечения имели вполне невинный характер, чего, к сожалению, нельзя сказать о других. Его болезненное пристрастие к вину и картам сыграло роковую роль в жизни стремительно бедневшей семьи.

Ваня, тем не менее, боготворил отца, восхищался его охотничьими талантами, старался подражать ему. Он рано научился ездить верхом, но в отроческие годы у него была всего одна лошадь – подаренная отцом Кабардинка, да старенькая двустволка. В небытие ушли псарня и конюшни старшего Бунина.

Мать Бунина, Людмила Александровна, урожденная княжна Чубарова, была женщиной кроткой и весьма религиозной. Жизнь не особенно баловала ее: живущий не по средствам муж, разорявший семью, постоянные заботы о детях (из девятерых в живых осталось только четверо).

Ваня был ее любимцем. Людмила Александровна обожала поэзию и сумела привить сыну любовь к Жуковскому, Пушкину, Лермонтову. Читать мальчик учился не по букварю, а по «Одиссее» и «Дон Кихоту».

В елецкую гимназию он поступил в 1881 году. Поначалу учеба ему нравилась. За исключением математики, которую он возненавидел с самого начала. Но где вы видели будущего поэта, влюбленного в сухую «науку чисел»? Зато его все больше начинает привлекать «наука страсти нежной».

Бунин стал тяготиться чрезмерно строгим режимом в гимназии и испортил отношения с начальством. В 1886 году его исключили за неявку на занятия и неуплату за обучение. Так как денег в семье все равно не было, родители довольно легко примирились с решением сына оставить гимназию. Но Бунина вовсе не прельщает перспектива остаться недорослем. Под руководством старшего брата Юлия он усиленно занимается самообразованием — проходит едва ли не университетский курс по истории и литературе. К этому времени относятся и первые пробы пера. Пусть его стихотворения еще слабы и наивны – лиха беда начало. К тому же одно уже принято к печати, и это вселяет надежду.

В поисках идеала

В девятнадцать лет Бунин покидает почти разоренное родовое гнездо. Начинаются его странствия. Орел, Харьков, Полтава… Он библиотекарь, корректор, статистик, торговец книгами. Увлекшись учением Л. Толстого, он стремится «опроститься» и одно время даже занимается бондарным ремеслом, набивая обручи на бочки.

В 1889 году в жизни Бунина происходит важное событие. В Орле он влюбляется в молоденькую девушку Варвару Пащенко. Она так же, как и он, работает в местной газете. Они живут в гражданском браке – родители девушки не дают согласие на ее венчание с бедным поэтом. Что ж, их можно понять, тем более что ссоры между молодыми начались почти сразу же. Слишком уж разными оказались они людьми.

Развязка их отношений носила характер едва ли не трагикомический. После четырех лет «греховной связи» Варя получила, наконец, родительское благословение на церковный брак и тут же… сбежала от Ивана, оставив записку: «Уезжаю, Ваня, не поминай лихом». Трудно описать, что творилось с Буниным. Родные всерьез опасались, что он может наложить на себя руки. Удар был тем тяжелее, что вскоре Варвара вышла замуж за его друга. Позднее он отразил свои переживания в романе «Жизнь Арсеньева».

В молодости сердечные раны врачуются быстро, и все-таки потребовалось целых четыре года, чтобы Бунин освободился от боли, связанной с крушением первой большой любви.

Разумеется, Иван Алексеевич не живет затворником. Он молод, красив и только-только начинает вкушать плоды своей растущей литературной известности. Однако многочисленные любовные связи и увлечения не затрагивают его сердца. Он еще не знает, что всесильный Эрос, бог любви, уже натянул свой лук, готовясь поразить его стрелой.

Ее звали Аней, Анной Цакни. Она была гречанкой, дочерью редактора одной из популярных одесских газет. Ее роскошная восточная красота поразила Бунина. Он проводит в семье Цакни все свободное время. Аню он называет своим «языческим увлечением».

Вскоре они обвенчались. Однако снова из семейной жизни Бунина ничего хорошего не выходит. Молодую женщину совершенно не интересуют литературные дела мужа. Уже через год Бунин пишет брату Юлию: «Это осиновый кол какой-то… Она глуповата и неразвита, как щенок». Тем не менее, его по-прежнему влекло к ней с непреодолимой силой, а когда Анна заявила, что у нее больше нет к нему чувства, Бунин снова, как когда-то с Варей, ощутил себя на краю пропасти. Через несколько месяцев после разрыва у Анны родился сын. Этот единственный ребенок Бунина скончался в возрасте пяти лет.

Новую и, как всегда, нежданную любовь Бунин встретил только в 1906 году в Москве. Вера Николаевна Муромцева была из уважаемой профессорско-дворянской семьи, на десять лет моложе Бунина и очень красива. В отличие от прежних жен Бунина она разделяла его интересы и сумела стать ему верной спутницей и все понимающим другом. Их брак долгое время не был освящен церковью, поскольку Анна Цакни дала Бунину развод только в 1922 году, когда он находился уже в Париже. В общей сложности Вера Николаевна прожила с Буниным сорок шесть лет.

Собратья по перу

Бунин обожал дружеские пирушки, застолья. Он был тонким знатоком вин и прочих спиртных напитков, а уж гурманом таким, что поискать. В свое время немало им было попито с приятелями по «литературному цеху» Горьким, Куприным и А. Толстым. Кстати, в отличие от двух последних, меру свою он хорошо понимал и похмельем никогда не мучился.

Ресторанный быт он знал до тонкостей и умел описывать его, как никто другой: «Через минуту появились перед нами рюмки и фужеры, бутылки с разноцветными водками, розовая семга, смугло-телесный балык, блюдо с раскрытыми на ледяных осколках раковинами, оранжевый квадрат честера, черная блестящая глыба паюсной икры, белый и потный от холода ушат с шампанским. Начали с перцовки…»

Между тем литературная слава Бунина растет. В 1910 году его избирают в Академию наук по разряду изящной словесности. Лев Толстой восхищался его талантом. Горький называл его «первейшим мастером в современной литературе». Ну, а каковы были литературные пристрастия самого Бунина? Кого он любил и кого ненавидел? О, последних было неизмеримо больше! Собственно говоря, во всей русской литературе для него были святы только три имени – Пушкин, Толстой и Чехов. Его оценки остальных, даже корифеев, способны шокировать. Бунин, например, никогда не был поклонником таланта Гоголя и Достоевского. Что же до их человеческих качеств… «Не знаю, кого я больше ненавижу как человека, Гоголя или Достоевского», – признавался он. В свое время Бунин очень высоко ставил литературное дарование Горького, но после революции, когда их пути разошлись, Горький как художник и человек перестал для него существовать.

Крайне пристрастный в своих оценках Бунин, тем не менее, всегда совершенно искренен. Прочитав роман Алексея Толстого «Петр I», он не может скрыть своего восхищения и пишет Толстому, которого часто клеймил за приспособленчество и низкопоклонство перед новым режимом: «Алешка, хоть ты и… мать твою… но талантливый писатель. Продолжай в том же духе».

Надо сказать, что Бунин питал большое пристрастие к ненормативной лексике. Однажды, уже в эмиграции в Париже, он со своим секретарем как-то ехал на такси. Шофер оказался русским эмигрантом. Как видно, решив подзаработать, он повез пассажиров дальней дорогой, и Бунин вдруг начал ругаться отборными сочными словами. Шофер обернулся и добродушно, словно вся эта ругань относилась не к нему, поинтересовался.

— А вы, господин, должно быть, из моряков? Ловко выражаетесь.

— Я не моряк, — строго и с достоинством ответил Бунин. — Я почетный академик по изящной словесности.

Шофер покатился со смеху.

— Академик! Да уж, действительно, изящная словесность!

Годы эмиграции

События 1917 года стали для Бунина личной трагедией. Новую власть он ненавидел всеми фибрами своей души, считая большевиков губителями России.

«12 часов ночи, — записывает он в конце ноября 1917 года. – Сижу один – слегка пьян. Вино возвращает мне смелость, мудрость… Передо мной бутылка № 24 удельного. Печать, государственный герб. Была Россия. Где она теперь? О, Боже, Боже…»

В своем дневнике периода революции и Гражданской войны, опубликованном позднее под названием «Окаянные дни», Бунин пишет о «панике и отчаянных зверствах тех дней». Ему кажется немыслимой жизнь в стране, где, как он считает, «три четверти народа за подачки, за разрешение на разбой, грабеж отдает совесть».

26 января 1920 года Бунин с женой покидают Россию. Константинополь, потом Болгария, Сербия… Наконец, в конце марта Бунины прибывают в Париж. Ивану Алексеевичу суждено было прожить в эмиграции еще тридцать три года…

В эмиграции Бунин, как и другие известные русские писатели, прозябал в бедности. Литературные гонорары были мизерны. Спасала помощь меценатов и эмигрантских фондов. Улучшения материального положения ждать было неоткуда. Впрочем…

В Нобелевском комитете уже неоднократно поднимался вопрос о выдвижении его кандидатуры на премию. Впервые это произошло в 1922 году. Время, однако, шло, а реальных сдвигов не было. Более того, вскоре русских кандидатов становится уже трое – кроме Бунина Куприн и Мережковский. Однако в 1933 году Нобелевский комитет объявил лауреатом в области литературы Бунина.

Для всех, включая самого Бунина, так и осталось загадкой, как разошлась немалая сумма премии. Бунины не были транжирами, не приобрели виллу на море или дом в Париже. Просто они были крайне непрактичными людьми. Деньги утекали сквозь пальцы. Возможно, не очень компетентными и честными оказались и консультанты, которым они доверили распоряжаться капиталом. Как бы то ни было, к концу тридцатых писатель снова был беден, как церковная мышь.

Последняя любовь

Летом 1926 года Иван Алексеевич встретил женщину, которая перевернула всю его жизнь. Галина Кузнецова, молодая поэтесса, вскоре стала ученицей, музой и возлюбленной стареющего мастера. Ради него она бросила своего мужа и поселилась недалеко от дома Бунина. Их роман, естественно, не мог долго оставаться тайной.

Бунин всегда отличался тяжелым, неуживчивым характером. Он был эгоистичен, капризен, раздражителен. Вряд ли кто-нибудь, кроме тишайшей Веры Николаевны, мог так долго терпеть его выходки. Но на этот раз терпение изменило даже ей. «Ян (так Вера Николаевна называла мужа) сошел с ума на старости лет, – жаловалась она приятельницам, – я не знаю, что делать».

То, что произошло дальше, поистине удивительно и трудно поддается объяснению. Бунину удалось убедить жену в том, что между ним и Галиной ничего, кроме отношений учителя и ученицы, нет. В самом ли деле Вера Николаевна была настолько наивна, чтобы поверить в это, или у нее не оставалось другого выхода, сказать трудно. Как бы то ни было, Галина поселилась у Буниных на правах члена семьи. Этот любовный треугольник существовал в течение восьми лет.

Дальнейшие события стали для него неожиданным и жестоким ударом. Кузнецова оставила его. И не ради молодого и богатого красавца. Она ушла… к женщине – певице Марге Степун. Иван Алексеевич был потрясен. Возможно, нанесенная ему рана так никогда до конца и не зарубцевалась.

Человек принципа

Все годы Второй Мировой войны семья Буниных прожила в маленьком приморском Грассе в крайней нужде. Затаив дыхание, следил писатель за великой битвой, которую вел его народ с фашистскими ордами. Он страстно желает Родине победы. Даже его ненависть к большевизму в этот период как будто ослабла. Казалось, он сам был немало удивлен, когда в дни Тегеранской конференции неожиданно поймал себя на мысли, что беспокоится о безопасности Сталина. Гитлера Бунин ненавидел люто. 1 мая 1945 года он писал своему другу в Париж: «Поздравляю с Берлином! “Mein Kampf”… повоевал так его так! Ах, если бы поймали да провезли по всей Европе в железной клетке!»

Накануне Великой Отечественной войны А. Толстой направил Сталину письмо, в котором говорил о желании Бунина вернуться на Родину. Бунин, кстати, его на это не уполномочивал. Ответа не последовало. До Бунина ли стало после 22 июня? Однако уже в 1945 году советское руководство вспомнило про первого русского нобелевского лауреата. Возвращение его домой было бы немалой политической победой. За Буниным начинают «ухаживать» сотрудники советского посольства. Более того, в Париж командируют Константина Симонова. Во время бесед с ним Бунин держался доброжелательно, однако Симонов понял, что Бунин никогда не вернется. Это было бы для него предательством убеждений и принципов, которых он придерживался всю жизнь.

И.А. Бунин скончался в Париже 7 ноября 1953 года и был похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Он так и не вернулся к нам, но в праве ли мы осуждать его? Он сам выбрал свою судьбу и недешево заплатил за этот выбор. Разве, подобно булгаковскому Мастеру, писатель не заслужил Покой?

Иван Бунин и Варвара Пащенко.           Анна Цакни, первая жена И. Бунина.

           Иван Бунин и Вера Муромцева.             Галина Кузнецова

Александр ЗУБКОВ      Журнал «60 лет – не возраст»

Комментарии к статье

Добавить комментарий

19 Апреля 2024

Ваше имя*

E-mail

Код подтверждения

Текст комментария*