Rambler's Top100



Чужой билет 1968 года

Чужой билет 1968 года
Был теплый мартовский день, и нужно было закрывать "хвост" по зарубежке. Иначе к сессии не допустят. В коридоре, у назначенной аудитории, читала книгу молодая, элегантная блондинка с приятным лицом. Модное платье -джерси. Тонкое обручальное кольцо.
 
- При-вет! Меня зовут Татьяна. На пересдачу?
- Да. А я тебя уже видел. Мы вместе диктант писали у Калинина. Помнишь?Ты еще беременная была.
- Да, помню... У меня Маша родилась.
Я задумался. Татьяна продолжала читать.
- Ты на Аллу Демидову похожа,- сказал, посмотрев на нее,- такие женщины мне нравится.
- Не ты первый говоришь мне об этом. И не только тебе нравятся, - нахмурясь,ответила она.
 
Пришел преподаватель, и мы взяли билеты. Сели рядом.
- Я сейчас выйду минут на пять. Если вернусь и увижу шпаргалки, выгоню,- суровый доцент хлопнул дверью.
А Таня умоляюще смотрела на меня:
- Выручай, ну, пожалуйста! Не смогу ответить на эти вопросы. Дай мне твой билет! Номера он не записывал.
Сдавала экзамен она первой. Я сидел грустный, готовился к завалу. Выходя, Таня показала пять пальцев.
Отвечал я плохо, думал - сейчас схвачу пару, да Татьяну потеряю.
- Что мне с вами делать, не знаю! Ставлю "уд" только из любви к вашему агентству. Работы много? Но, учтите, в последний раз,- преподаватель неохотно расписался в зачётке.
Благодарная Таня ждала меня и радостно, тихо, шёпотом :
- Спа-си-бо, дорогой! И хо-ро-шо, что все и у тебя обошлось. Куда пойдем? В "Север"?
 
Пили шампанское и ели мороженое в кафе на Горького, напротив Елисеевского. Моя спутница все время улыбалась, а когда пошли вниз по весеннему Тверскому,сказала:
- Помнишь "Митину любовь"? Они тоже шли по Тверскому бульвару. Я "Темные аллеи" Бунина очень люблю. Особенно рассказ "Таня".
Допоздна сидели в Александровском саду.
- У меня отец - известный журналист. Правда, он с мамой развелся. А я сейчас дома, дочка, муж. Я позвоню тебе, обязательно !
 
Выполнила она свое обещание в конце мая :
- При-вет! Это Таня!
- Какая Таня?
Потом она часто будет вспоминать эту фразу :
- И как ты мог такое сказать, за месяц забыть меня! Негодник...
 
Летнюю сессию сдавали вместе. Обедали в столовой под круглой читалкой, гуляли по городу, а если удавалось - уезжали в Малаховку, к моему другу симпатяге Мишке из "Вечерки", балагуру и любителю крепко выпить. Мог он на спор залпом осушить тонкий "микояновский" стакан водки. И не пьянел. Журналист был отменный, да и художник неплохой.
- А сегодня я могу остаться здесь, на даче. Но сначала я хочу шампанского и много-много strawberry. - Таня поцеловала меня.
 
Мишка уехал, а в саду было солнечно, и большое клубничное блюдо со сливками весело улыбалось нам. Мэри Хопкин пела Those Were The Days. По узкой дорожке неторопливо полз еж.
 
- Ты знаешь, я недавно встречалась с французом. После этого муж не мог слышать слово Франция. Но у меня с ним ничего не было, ничего...
Уезжая, сказала :
- По-ка! Ты должен появляться, когда нужно, и когда нужно исчезать.
 
Этот год складывался для меня удачно. Я получил медаль на престижной фотовыставке, под Новый год - первую премию на фотоконкурсе в центральной газете. Меня перевели, наконец, из лаборанта в стажеры. Татьяне звонил, но встретиться мы так и не смогли. Занята, ребенок, работа в еженедельнике.
 
В конце января я был включен в бригаду агентства по освещению чемпионата Европы по фигурному катанию в Ленинграде. В университете сдал зимнюю экзаменационную сессию досрочно, и, радостный, в тесном коридоре журфака, всем показывал свое командировочное удостоверение. И вдруг увидел Татьяну. Она о чем-то беседовала с Васькой, нашим пижоном, младшим братом известного журналиста-международника. Курил Васька только американские сигареты, стильно одевался, блестяще отплясывал твист и рок.
 
-Таня, привет! В Ленинград уезжаю, на Европу, смотри!
- Поздравляю!
Таня равнодушно покосилась на меня. Весело сказала :
- Вася, угости Сашу "Кентом"!
 
Прошли годы, забыть я ее не мог. И не знал, что не увижу больше Таню никогда. Слышал, что работает она на ТВ, в Останкино, вышла второй раз замуж за важного главного редактора. Однажды фотографировал известную телеведущую и упомянул фамилию Татьяны. 
 
- Работает, работает, - ответила мне красивая женщина, - но слышала, что у нее что-то неладное со здоровьем. Позвоните! Или, если хотите, поехали прямо сейчас, у меня эфир скоро...
- Да нет, спасибо! Привет только от меня передайте.
- Непременно! Фотографии сделаете? Хотите кофе? Я пью только в зернах. Если вы узнаете, из чего делают растворимый, никогда его покупать не будете...
 
Как-то во время фуршета разговорился я с Витей Ахломовым, фоторепортером-классиком из газеты на Пушкинской площади.
- Слушай, а ты помнишь Татьяну? Я с ней на журфаке учился, она мне рассказывала, что любила работать с тобой.
- Татьяну? Сейчас еще выпью рюмашку и вспомню. Конечно помню, мы с ней к Анне Ахматовой брать интервью ходили 
на Ордынку.
- Узнай, где она сейчас, очень прошу!
- Старик, обязательно, в лепешку разобьюсь!
 
Звонок через несколько дней :
- Саша, здравствуй! Ушла Таня туда, куда скоро уйдем и мы. Умерла лет десять назад, болела тяжело.
 
Иногда я прохожу вечером по Моховой, смотрю в окно аудитории, где мы сдавали с Татьяной экзамен. Там никогда не горит свет.
 
Когда писал, переписывал, этот рассказик свой, уже ушел от нас и Виктор Ахломов - прекрасный фоторепортер, ушел к Татьяне...
 
Алекмандр ЯКОВЛЕВ 
Комментарии к статье
Добавить комментарий


Читайте также:





























 

 

 













 
        




            П О М И Н К И    год 1896




Ностальгия











Как Мы жили в СССР:

Почему многие люди вспоминают

времена СССР, как счастливые?



 




*******************************













Партнеры

Из почты

Навигатор

Информация

За рубежом

"Когда мужчине сорок лет..."
 
Когда мужчине сорок лет, 
ему пора держать ответ: 
душа не одряхлела?- 
перед своими сорока, 
и каждой каплей молока, 
и каждой крошкой хлеба. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то снисхожденья ему нет 
перед собой и перед богом. 
Все слезы те, что причинил, 
все сопли лживые чернил 
ему выходят боком. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то наложить пора запрет 
на жажду удовольствий: 
ведь если плоть не побороть, 
урчит, облизываясь, плоть - 
съесть душу удалось ей. 
 
И плоти, в общем-то, кранты, 
когда вконец замуслен ты, 
как лже-Христос, губами. 
Один роман, другой роман, 
а в результате лишь туман 
и голых баб - как в бане. 
 
До сорока яснее цель. 
До сорока вся жизнь как хмель, 
а в сорок лет - похмелье. 
Отяжелела голова. 
Не сочетаются слова. 
Как в яме - новоселье. 
 
До сорока, до сорока 
схватить удачу за рога 
на ярмарку мы скачем, 
а в сорок с ярмарки пешком 
с пустым мешком бредем тишком. 
Обворовали - плачем. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
он должен дать себе совет: 
от ярмарки подальше. 
Там не обманешь - не продашь. 
Обманешь - сам уже торгаш. 
Таков закон продажи. 
 
Еще противней ржать, дрожа, 
конем в руках у торгаша, 
сквалыги, живоглота. 
Два равнозначные стыда: 
когда торгуешь и когда 
тобой торгует кто-то. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
жизнь его красит в серый цвет, 
но если не каурым - 
будь серым в яблоках конем 
и не продай базарным днем 
ни яблока со шкуры. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то не сошелся клином свет 
на ярмарочном гаме. 
Все впереди - ты погоди. 
Ты лишь в комедь не угоди, 
но не теряйся в драме! 
 
Когда мужчине сорок лет, 
или распад, или расцвет - 
мужчина сам решает. 
Себя от смерти не спасти, 
но, кроме смерти, расцвести 
ничто не помешает.
 
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.
Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.