"Я родился в шестидесятом..."

Когда нам (подъездной детворе) исполнилось лет по 7, и мы начали играть со спичками, то поджигали так называемую серу. В подъездах, в бетонных лестницах с этажа на этаж, были углубления, в которые вставлялись перилла. После установки перилл, эти места заливались какой-то вязкой жидкостью, которая со временем становилась твердой. Вот это и было той самой серой.

Для того чтобы поджечь эту серу, нужно было выковырять ее оттуда, что мы и делали с невероятным упорством. Поджигалась она с трудом и страшно воняла. До сих пор не знаю, откуда мы узнали, что эта штуковина горит, тем более что поджечь её, не выковыривая, было просто невозможно.

Все спички продавались только в коробочках, склеенных из тончайшего деревянного шпона и темно-голубой бумаги. Очень многие продавцы не отпускали детям спичек, не говоря уже о сигаретах. А увидеть курящую женщину на улице было практически невозможно. На неё чуть ли не показывали пальцем, и сразу ставилось клеймо женщины «лёгкого поведения». Не было и поголовного увлечения подростками пивом. Зато каждый из нас занимался каким либо спортом, рисованием или музыкой, мы читали книги и обязательно что-то коллекционировали.

На спичечной коробке обязательно была этикетка, а спички были с головкой коричневого цвета. Когда появились спички красного и зелёного цвета, это было настолько необычно, что такие спички старались не жечь, откладывая их на потом. Некоторые курильщики, для красоты, носили спички в специальных алюминиевых и позолоченных футлярчиках для спичечных коробков, а сигареты в портсигарах.

Зачастую дома нечем было зажечь газ, так как спички уносили курильщики. Каждый раз, уходя на работу, они брали из дому коробок. Исключение составляли те курильщики, которые курили «Приму». Пачка «Примы» стоила 14 копеек, и при покупке сигарет было удобно брать сразу на 15 копееки сигареты и спички, тем более что тогда были 15-ти копеечные монеты. Приходилось покупать электрозажигалку, которая работала от сети 220в.


В продаже появились спички «Хозяйственные», которые отличались от обыкновенных спичек размером коробки. Коробка была раз в 10 больше обыкновенной и не имела выдвижного отсека со спичками, а вскрывалась сверху. Написал «для прикола», и подумал, что интересно, как за сравнительно небольшой промежуток времени поменялся жаргон. Если раньше говорили: «класс, клёво, хиппово», то сейчас – «прикольно».

В самых ранних моих воспоминаниях отец курил сигареты «Друг», «Шипка» и «Новость». Они были очень короткими и имели бумажный гофрированный фильтр белого цвета.
А в начале семидесятых рынок заполонили болгарские сигареты – «Родопи», «Стюардесса», «Ту-134» и «Опал». Лучшими из болгарских были «БТ» – Болгартабак (называли Бычок Тротуарный) в жёсткой пачке.


С ними безуспешно пытались конкурировать наши «Космос» и успешно конкурировали «Союз-Апполон». Очень крепкими, но дешёвыми, а самое главное – необычными из-за сладкой папиросной бумаги из сахарного тростника были кубинские сигареты «Легерос» и «Партагас».

Неплохими считались сигареты «Столичные» в жёсткой, а не в мягкой пачке, «Ростов на Дону», и «Наша марка». Чаще всего фильтры в этих сигаретах были из искусственной ваты. Мы вынимали такой фильтр из сигареты, клали его на боковую поверхность каблука и поджигали. Фильтр загорался и начинал плавиться. В этот момент его надо было затушить нетронутой боковой стороной с серой от спичечного коробка, придавливая его к каблуку. После этого часть серы вместе с расплавленным фильтром оставалась на каблуке, и можно было зажигать спички от каблука.

Из сигарет без фильтра хорошими считались «Прима», «Ватра» и «Астра» (Астма). Самыми крепкими и неважными сигаретами были «Памир» и «Черноморские» (в народе их называли «Нищий в горах» и «Гибель эскадры»). В шутку говорили, что они состояли только из удобрений, а в «Приму» и «Ватру» кроме удобрений и селитры, добавлялся ещё и табак. Изредка из Крыма можно было привезти диковинные для нас «Золотой пляж» Феодосийской табачной фабрики, ну а совсем нереальным было достать «Мальборо» Кишинёвской табачной фабрики.

Лучшими зажигалками были «Огонёк» и «Ватра», которые зажигались столько раз, сколько их зажигали. А вот про красивую хромированную Ленинградскую зажигалку «ЛЕНЕМАЛЬЕР», даже придумали пословицу, которая в смягченном виде звучала так: « Хочешь помучиться – купи зажигалку «ЛЕНЕМАЛЬЕР»». Вместо слова «помучиться» стояло другое слово, означающее сексуальные отношения. Несмотря на красивый внешний вид примерно через месяц эксплуатации она начинала зажигаться где-то один раз из десяти.

Написал пословицу о зажигалке и вспомнил другие присказки и прибаутки, которыми мы часто и густо портили свою речь. Так, на чью нибудь просьбу: «Дай», мы тут же отвечали: « Если каждому давать – поломается кровать», совершенно не зная и не понимая, что этот стишок имеет вульгарный смысл, и что это вообще значит. Для нас он было просто смешным стишком. Или такой пример. Если мы где нибудь находили дохлую кошку или собаку, то надо было обязательно сказать заклинание: « Тьфу, тьфу, тьфу три раза, не моя зараза, кто её убил, тот и полюбил». Мы считали, что если этого не сказать, то случится что-нибудь очень плохое, и вообще старались обходить это место.

В середине семидесятых годов изредка стали появляться иностранные одноразовые зажигалки. Они были настолько лучше наших, что умельцы наловчились вставлять в них клапан для заправки, чтобы не выбрасывать их. Те же, кто не мог этого сделать, даже после того, как в зажигалке заканчивался газ, не мог её выбросить и просто хранил ее. Точно так же чуть позже «коллекционировали» и банки из-под импортного пива, и пачки из-под сигарет. Дети гор, да и только. Мы были настолько отсталыми, да, наверное, отсталые и сейчас, что иной раз просто удивляешься.

Раньше, во время показа многочисленных художественных фильмов про войну, я страшно обижался, когда слышал из фашистских уст выражение «русише швайн». Обижался до тех пор, пока после окончания нашего штурманского училища в 1981 году не попал по распределению в Германию. Я увидел что там, в телефонных будках!!! спокойно лежат телефонные справочники. Я увидел, что в туалетах на вокзалах и в кинотеатрах настолько чисто и пахнет лимоном, что хоть чаи гоняй. После увиденного я начал понимать, что как это ни горько, но доля истины в этом выражении есть.

Ещё, глядя иностранные фильмы, я удивлялся тому, что, зайдя с улицы в дом, они не снимают обувь, и думал, что это именно они свиньи. А они просто не плюют и не сморкаются на землю себе под ноги, и на улицах чистота и нет мусора. Эти улицы каждую ночь моют и пылесосят. Но чисто там не от постоянных уборок, а оттого, что не мусорят. Всё дело в воспитании. У нас все родители говорят детям, чтобы те осторожно и только на зелёный свет переходили дорогу. А сами, когда переходят дорогу вместе с тем же ребенком, посмотрев налево направо, переходят дорогу и на красный свет.

В результате у ребенка откладывается в голове, что на красный свет переходить дорогу всё-таки можно, только надо или вырасти, или смотреть по сторонам. Я жил в Германии пять лет и твёрдо знаю, что немец никогда не пойдет на красный свет, даже если дорога будет совершенно пустой. И это касается всего. Нельзя быть культурным в одном и некультурным в другом. Культура это точно такая же штука, как и беременность – либо она есть, либо её нет. К моему глубокому сожалению, и меня родители таскали на красный свет, и пять лет жизни в Германии не смогли сделать из меня культурного человека.

***************

Комментарии к статье

Добавить комментарий

24 Апреля 2024

Ваше имя*

E-mail

Код подтверждения

Текст комментария*