Rambler's Top100



Просто жизнь

Просто жизнь

Виктор Ахломов начал снимать весной 1960 года для “Недели” – только что созданного воскресного приложения к “Известиям”. Успех нового еженедельника был ошеломляющим – при выходе каждого очередного номера у киосков “Союзпечати” выстраивались длинные очереди. Люди расхватывали тираж, находя в издании много новых, иногда прежде запретных тем, но в том числе и ради ахломовских фотографий.

Можно смело сказать, что снимки совсем тогда еще молодого человека были для того времени новаторскими. Фоторепортеры старой школы привыкли снимать совершенно другие объекты и так, как того требовали условия пережитой ими сталинской эпохи. На страницах печатных изданий преобладали фотографии, отображавшие прежде всего события значительные, монументальные – пуск новой домны, например.

Газеты и журналы помимо фотопортретов вождей охотно отдавали видные места на своих страницах снимкам с изображением так называемых маяков -- передовиков производства, новаторов города и деревни, застигнутых в трудовом порыве. Если газетное или журнальное фото не было снято в заводском цеху или на ферме, то уж, конечно же, где-нибудь в ленинском уголке, на полевом стане, в библиотеке…И непременно на этих фото вместе с героями должны были присутствовать пафос созидания, и то, что выражалось словами известной песни: “Ах, хорошо в стране советской жить!”

Виктор Ахломов снимал сюжеты как будто бы обыденные. Он бродил по городским улицам и фотографировал то, что ему представлялось лично ему интересным. Он снимал просто жизнь. И это дышало новизной, захватывало. Оказывается , и повседневные дела обыкновенного, совсем не героического человека могут быть интересными, достойными внимания.

Снимки Ахломова запечатлели отечественные автомобили той поры. Мы видим и знаменитую "Победу" с зеленым огоньком. В те годы были распространены уличные стоянки такси. Это сейчас можно обойтись и без стоянок - не прблема заказать такси на вокзал по фиксированной цене.

 
Свежую струю в советскую журналистику привносили не только фото Виктора Ахломова, но и работы других его сверстников, коллег по фотообъективу – Алексея Птицына, Валерия Генде-Роте и других. Многие снимки этих фотомастеров без преувеличения облетели весь мир.

 

Примером может служить фото, сделанное Виктором прямо у известинского подъезда. Ахломов едва успел вскинуть фотокамеру в тот момент, когда мимо проходил мужчина в шляпе, с коляской и двумя укутанными так, будто в самом деле они найдены среди капустных грядок, грудными детьми. Эту фотографию опубликовали сначала в Англии а затем и за океаном. Много лет журналисты искали изображенного на снимке отца. И лишь тогда, когда знаменитое фото стало еще и почтовой открыткой, в редакцию пришло письмо с Дальнего Востока. Читатель узнал на фото своего друга геолога. В то время, когда Ахломов сделал этот снимок, геолог был в Москве проездом – гостил с детьми у своих родителей.

Казалось бы, простые, незамысловатые фотографии. Но разглядывая их, мы ощущаем пульс давно ушедшего времени. И еще на снимках – печать таланта фоторепортера. Многие полагают, что снимать так, как, например, Ахломов, совсем несложно. Каждый может научиться, если проявит терпение и упорство. Увы! Вот какая трагическая история произошла с другим блистательным фотомастером – Алексеем Птицыным.

Будучи в командировке в Узбекистане он попал в автокатастрофу. Слава Богу, выжил, руки-ноги остались целы, полностью сохранилось зрение. Но замечательный фотограф разучился… снимать. Нет, с технической точки зрения его фотографии были по-прежнему безупречны. Но из птицынских фото исчезло то почти неуловимое, что мы называем биением жизни.

Комментарии к статье
Добавить комментарий


Читайте также:





























 

 

 













 
        




            П О М И Н К И    год 1896




Ностальгия











Как Мы жили в СССР:

Почему многие люди вспоминают

времена СССР, как счастливые?



 




*******************************













Партнеры

Из почты

Навигатор

Информация

За рубежом

"Когда мужчине сорок лет..."
 
Когда мужчине сорок лет, 
ему пора держать ответ: 
душа не одряхлела?- 
перед своими сорока, 
и каждой каплей молока, 
и каждой крошкой хлеба. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то снисхожденья ему нет 
перед собой и перед богом. 
Все слезы те, что причинил, 
все сопли лживые чернил 
ему выходят боком. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то наложить пора запрет 
на жажду удовольствий: 
ведь если плоть не побороть, 
урчит, облизываясь, плоть - 
съесть душу удалось ей. 
 
И плоти, в общем-то, кранты, 
когда вконец замуслен ты, 
как лже-Христос, губами. 
Один роман, другой роман, 
а в результате лишь туман 
и голых баб - как в бане. 
 
До сорока яснее цель. 
До сорока вся жизнь как хмель, 
а в сорок лет - похмелье. 
Отяжелела голова. 
Не сочетаются слова. 
Как в яме - новоселье. 
 
До сорока, до сорока 
схватить удачу за рога 
на ярмарку мы скачем, 
а в сорок с ярмарки пешком 
с пустым мешком бредем тишком. 
Обворовали - плачем. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
он должен дать себе совет: 
от ярмарки подальше. 
Там не обманешь - не продашь. 
Обманешь - сам уже торгаш. 
Таков закон продажи. 
 
Еще противней ржать, дрожа, 
конем в руках у торгаша, 
сквалыги, живоглота. 
Два равнозначные стыда: 
когда торгуешь и когда 
тобой торгует кто-то. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
жизнь его красит в серый цвет, 
но если не каурым - 
будь серым в яблоках конем 
и не продай базарным днем 
ни яблока со шкуры. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то не сошелся клином свет 
на ярмарочном гаме. 
Все впереди - ты погоди. 
Ты лишь в комедь не угоди, 
но не теряйся в драме! 
 
Когда мужчине сорок лет, 
или распад, или расцвет - 
мужчина сам решает. 
Себя от смерти не спасти, 
но, кроме смерти, расцвести 
ничто не помешает.
 
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.
Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.