Смерть хирурга.

 В сентябрьском номере журнала «Reader’s Digest» за 1983 год я нашел статью под  названием «Смерть хирурга».  Думаю, статья может быть интересна и полезна читателям, поэтому и пересказываю ее близко к оригиналу,  даже название не поменял. Очевидно, есть и сайт.

Итак, в США  жил и работал хирург Поль Адкинс,  и в  1980-м ему было всего-то  54 года.  И был это далеко не рядовой хирург. Адкинс  специализировался по хирургии органов грудной клетки, сделал карьеру, в США он считался специалистом номер один в данной области хирургии, был он завкафедрой и шефом департамента  хирургии медицинского центра Университета им. Джорджа Вашингтона.  Он также был избран президентом национального Общества хирургов - специалистов по органам грудной клетки.

Адкинс любил литературу. Мог наизусть читать стихи поэтов Китса, Шелли и Милтона.  Кроме литературы любил свою семью, работу и гольф.  А семья у него была тоже интересная – жена и четыре сына – здоровенные парни спортивного сложения.  Никогда ничем не болел.  Вобщем, типичный пример гармонично развитого пассионария.  Вроде нашего академика Амосова.  На Амосова Адкинс был похож даже внешне.  А, кроме того, оба -  хирурги в области грудной клетки, и оба достигли самых вершин, каждый, естественно, в своей стране.

Но, было, однако, между ними и различие.  Амосов никогда не курил, а Поль Адкинс в течение 40 лет выкуривал ежедневно по полторы пачки сигарет.  Начинал курить, как и все, с 14 лет. Потом была война в Корее, где сигарета, якобы, помогала ему выдерживать большие нагрузки при работе хирургом в военных госпиталях.  А потом – просто не мог бросить.  Видимо, не очень-то и хотелось, а коллеги только посмеивались.

Весь юмор заключался в том, что Адкинс своими руками сделал 2000 (две тысячи) операций по удалению легких, пораженных раком, но как-то не мог себе представить, что и с ним это может случиться.  Как обычно, он всем доказывал, что его дед всю жизнь курил и пил, и при этом дожил до 90.  В этом американцы похожи на русских.  Один к одному.  И все забывают добавить, что дед вел совсем другую жизнь, наполненную  тяжким физическим трудом на свежем воздухе, пил чистую воду и ел свежие продукты со своего поля.

В январе 1980-го Адкинс понял, что в его организме что-то не так.  Something is wrong, это, по-ихнему.  Он начал уставать, хотелось больше полежать, работоспособность упала.  С обследованием он тянул, сколько мог, вероятно, уже догадывался, но боялся.  Наконец, решился на радиографию.  Когда он увидел снимок, то подумал: – «Вот как выглядит моя собственная смерть!».  Показал снимок коллеге, не называя, чей это снимок.  Коллега сказал – рак легких в поздней стадии, неоперабельный, смертельный.  И оказался прав.

В операциях на легких доктор Адкинс творил чудеса, добивался блестящих успехов, когда помогал другим.  Себе, однако, он помочь не мог.  Слишком поздно!  «Как укус коварной змеи» - сказал доктор.  Немного успокоился, когда вспомнил, что ссуда,  взятая на дом, вся выплачена, и все четверо сыновей имеют обеспеченное будущее - трое имеют высшее образование, а младший поступает в университет.

Что меня больше всего удивило во всей этой истории, так это то, что хирург Поль Адкинс имел своего персонального врача-терапевта по имени Чарльз Томпсон.  Еще раз подтвердилась истина – если хочешь быть здоров, держись подальше от врачей.  Так советовал академик Амосов. Ну, доктор Адкинс Амосова, естественно, не читал,  он поступил чисто по-американски – нанял персонального врача, пусть тот за деньги и думает, как обеспечить ему здоровье.

Тут я пропускаю 90 % текста, не пересказываю все эти бесконечные медицинские подробности, имена многочисленных врачей, которые пытались спасти коллегу, и названия сотен препаратов, которыми и пытались его спасти.  Все это, повторяю, чисто по-американски – надеяться только на медицину.  Об этом хорошо написал Андреас  Мориц в своей книге, а я пересказал в своей статье, которая опубликована на данном сайте под названием «Если хочешь быть здоров».

Доктор Адкинс изо всех сил сражался за свою жизнь.  Он мужественно переносил все многочисленные облучения, принимал все химпрепараты, но, одновременно, продолжал оперировать, почти до последнего вздоха.  Он еще и шутил: -«Лучше, все-таки, быть врачом, чем пациентом!».  Верный своему долгу – помогать другим, он последние драгоценные минуты своей жизни проводил с писателем по имени Джон Пекканен, надиктовал ему целую книгу, которая была издана уже после смерти доктора.  Выжимки из этой книги я и встретил в журнале, а здесь излагаю уже выжимки из выжимок.

Эта, посмертно изданная. книга должна была помочь людям, предупредить, научить.  Поступок, согласитесь, мужественного человека.  Думаю, доктор Адкинс не смог никого научить, как надо жить, чтобы выжить, но своим примером научил нас, как должен умирать настоящий мужчина.  Хотя, жить, все-таки, лучше!

Перечитал я все это и задумался – как же так?  Высокообразованный человек, знаменитый врач, и не смог прожить предусмотренный природой срок!  Почему?  Что он, глуп или слабак?  Нет, конечно!  Как же он спасал других, если не смог обеспечить здоровье даже себе?  Ведь сказано же: -«Врачу – исцелися сам!».  Выше я сравнивал его с академиком Амосовым.  Действительно, много общего.  Но, Амосов прожил 89 лет, при том, что изначально обладал слабым здоровьем -  сказалось голодное и холодное безотцовское детство.  Амосов прожил на 45 лет больше, почти вдвое больше, чем Адкинс!

У военных есть такие понятия – стратегия и тактика.  Если кратко, то тактика учит, как выиграть бой, а стратегия – как выиграть войну.  Эти военные понятия можно применить и к медицине.  Тут  тоже война – за здоровье, долголетие, счастье.  И тоже есть, как и в военном деле, свои стратеги и тактики.  Только, здесь тактика может научить, как победить болезнь.  А вот стратегия может  научить, как жить вообще без болезней, долго и счастливо.

Вот и вся разница между Амосовым и Адкинсом.  Амосов – стратег.  Своими книгами он создавал стратегию здоровья, философию здоровья.  Кто-то, вероятно, научился.  По крайней мере, я, возможно, что и в единственном числе,  старался чему-то научиться.  Еще стратеги – академик Микулин (90),  профессор Никитин (98), Николай Морозов (92), Борис Ефимов (108).  Ну, вероятно, еще есть стратеги, но мы о них ничего не знаем.

А доктор Адкинс – типичный тактик.  Таких – миллионы.  Они умеют прекрасно отрезать\ пришить, вырезать\вшить... Тоже, конечно, неплохо.  Грамотные тактики знают названия тысяч болезней и названия тысяч препаратов против этих болезней, но они никого не могут научить, как жить без болезней, даже себя самого себя не могут научить.

Еще один типичнейший пример специалиста-тактика найдете в брошюре Ю. Н. Мишустина «Выход из тупика».  Там приводится письмо Валентины Григорьевны С., которая много лет работала завотделением Самарского кардиологического диспансера.  Через этот диспансер прошли тысячи, а может и десятки, или сотни тысяч жителей Самары, по пути на тот свет.  Они надеялись, что их там вылечат.  «Оставь надежду всяк, сюда входящий!».  Валентина Григорьевна не только никого не вылечила, она и сама приобрела десятка два болезней ССС, и стала инвалидом еще до выхода на пенсию.  В письме она только повторяет,как заклинание: - «Я делала все по рекомендациям академической медицины!  Нас так учили!».

Кто хочет жить долго и счастливо, должен учиться по книгам стратегов, а не бежать к тактикам в надежде, что те их вылечат.  Если хотите жить, создавайте свою собственную науку - стратегию здоровья.  «Только так можно счастье найти!».  Вот, у нас есть институт мозга, институт сердца, институт печени, и т. д.  Но нет института человека, института здоровья, института счастья.  Стратегов нет, а другим эти институты и ни к чему.  Впрочем, в Америке то же самое.  Надежда только на себя.  Спасение утопающих – дело рук...

А доктор Адкинс тоже начал что-то понимать, правда, слишком поздно.  Умер он в июле 1980-го, через 4 месяца после первой радиографии.  И перед кончиной его друг спросил: - «О чем ты сожалеешь, Поль?».  Адкинс ответил: - «О том, что не бросил курить 20 лет назад!».  Вот так, прозрел на 50 %.  И то хорошо! Курил 40 лет, но вот, первые 20 лет, были, якобы, безвредны.  А последние 20 лет, они и завредили.  Как в том анекдоте, где последняя рюмка все и натворила.

Мак и рак.  Случайно встретил и продолжение этой бесконечной темы.  Еще один американец, по имени Верлин Мак, работал пожарником в г. Хаммонд, штат Индиана.  На пожарах он вдыхал много дыма, но, все равно, дыма нехватало, и Мак много курил.  В течение 31 года стажа курильщика он выкуривал три – четыре пачки в день, то есть, как я понимаю, курил насмерть.  Вспоминается  юмористический стишок: - «Папироску потуши! Дым-чай, вон!  Валяй, дыши!».

В 1970-м, когда Маку было 50, у него, естественно, обнаружили рак, и врачи давали ему не более двух лет жизни.  Мак написал завещание, указал тех, кто будет нести его гроб, и урегулировал материальное будущее своей жены, но выжил.  На момент написания заметки ему уже было 70.  Мак был истово верующим, и решил, что Бог оставил его жить для того, чтобы Мак предупреждал других о вреде курения.

До возраста 68 лет Мак выступил в храмах и школах перед 44 тысячами слушателей.  Пишут, что многие после  его лекций бросали курить.  И немудрено.  Стоило только увидеть Мака после рака.  Говорил он с трудом – половину его речевого аппарата съел рак.  Тело Мака было скрючено – позвоночник не выдержал 27 сеансов облучения кобальтом, по этой причине Мак и передвигался с трудом.  Плечи Мака были опущены, а его живот, наоборот, вздут.

Лоб его всегда был влажным, а горло, наоборот, постоянно приходилось смачивать.  Кроме того, рак съел некоторые его мышцы и нервы, поэтому его лицо, шея и уши потеряли чувствительность и подвижность, и напоминали застывшую маску. Такое вот, наглядное пособие в качестве иллюстрации к лекции.  Неудивительно, что лекции Мака имели успех и слушатели бросали курить.  Надолго ли? Поскольку все это происходило в Америке, то Мак всегда повторял такую фразу – вы сжигаете не сигарету, вы сжигаете деньги.  В результате Мак попал в журнал, в рубрику «Герои среди нас!».

В 1958-м году я начал работать на рыболовных судах вторым штурманом, и в мои обязанности входило снабжать рыбаков «ларьком».  Товары я получал на плавбазе, раздавал под роспись, а потом бухгалтерия удерживала сумму из зарплаты.  Ассортимент ларька состоял, в основном, из сигарет единственной марки – «Памир», рубль пачка, а после 1960-го – 10 коп пачка.  Сигареты эти еще имели второе имя, как и любой убийца - рецидивист.  Их еще называли «Термоядерные».

На плавбазе я набивал джутовые мешки сигаретами «Памир» и перегружал их на свое судно.  Мешки заносили в каюту, и, пока я проверял и подписывал накладные, в жарко натопленной каюте сигареты начинали подсыхать и издавать ужасный запах.  Ведь они были в отсыревших бумажных пачках, а не в целлофане, как какие-нибудь слабенькие и никудышние «Мальборо».  Я набирал в легкие воздух, входил в каюту и мог там находиться только до следующего вдоха, как ныряльщик под водой.

Мои покупатели выстраивались в коридоре в нетерпеливую очередь, и я им выдавал эти товары.  Брали много, про запас, хватали жадно, изголодались, так как предыдущий запас всегда кончался раньше запланированного срока.  И при этом неизменно благодарили:-«Ой, спасибо браток, ой удружил! Век не забуду!».  На что я неизменно отвечал с видом истинного, но скромного благодетеля: - «Да, чего там! Пустяки! Кури на здоровье!».  Такой вот, морской юмор.

Жили рядовые рыбаки в носовых кубриках, я стоял вахту с 00.00 до 04.00, в хорошую погоду окно рулевой рубки опускалось, и я всегда видел моих покупателей – они в это время выходили на палубу покурить.  Процесс всегда начинался с надрывного кашля, который длился минут пять - десять, казалось, вот-вот... казалось - сейчас на палубу вылетят все его внутренности и смешаются с рыбной требухой, то есть, вылетит весь его ливер – так тогда мы называли все, что внутри.  Потом, после первой затяжки, кашель уменьшался, после нескольких сигарет рыбак переставал кашлять и уходил досыпать.  А для меня это были наглядные уроки, не хуже лекций Мака после рака.

Вскоре все эти ветераны, весь этот «золотой фонд» рыбной промышленности, все они в течение нескольких лет куда-то незаметно исчезли.  Вместо них пришли выпускники рыбопромышленных техникумов – Белгород-Днестровского, Астраханского, Махачкалинского, Бакинского и других.  Это уже была совсем другая публика.  А я, собственно, никогда и не собирался агитировать против курения.  Как и против алкоголизма, или наркотиков.  Считал это занятие бесполезным.  Но, как-то, само собой получилось.

Учитесь, однако, на чужих ошибках, дорогие читатели!  Учиться никогда не поздно!

5.08.12            Николай ТКАЧЕНКО, капитан        
                        г.  Джорджтаун, Южная Америка                                      

Комментарии к статье

Добавить комментарий

17 Апреля 2024

Ваше имя*

E-mail

Код подтверждения

Текст комментария*